Голосование завершено
Юдина Анастасия Ивановна (13 лет) - Прошлое за стеклом
От неизвестных и до знаменитых,
Сразить которых годы не вольны,
Нас двадцать миллионов незабытых,
Убитых, не вернувшихся с войны.
Расул Гамзатов
Пасмурный январский день. За окном плачет серая свинцовая туча, голые ветки сирени жалобно бьются в окно. Недавно выпавший и такой долгожданный снег неумолимо тает под напором дождя. В доме тепло и тихо. Так тихо, что даже слышен плавный ход настенных часов. Как завороженная, смотрю на мокрое от дождя окно. Крупные капли торопливо бегут по холодному стеклу. Они образуют замысловатые водяные дорожки. Волшебным образом эти дорожки переплетаются, сходятся в единый поток и снова расходятся в разные стороны. Это чудесное движение капель наводит на раздумье о том, что наши судьбы и судьбы других людей, переплетаясь, образуют ковер, который и называется жизнью. Так же наше настоящее связано с прошлым наших предков.
Скоро должна прийти мама, я жду ее у окна, сложив руки на подоконнике. Грустно. Сквозь заплаканное стекло видна дорожка, ведущая к калитке. Я все больше погружаюсь в свои мысли. Дождь все стучит и стучит по стеклу… Откуда-то из далека доносятся неясные голоса, тихий жалобный плачь детей. На дорожке появляются люди. Кто они? Я не могу разобрать лиц, всматриваюсь в нечеткие фигуры. Я не знаю этих людей, но мне хочется почему-то позвать их по именам. Неясная тревога сжимает мне сердце. В голову приходит мысль, что мне нужно их предупредить. Но о чем? О чем знаю я, что им не ведомо?..
Поспешно выхожу на крыльцо, я хочу сказать, крикнуть, что началась война, что ужас охватил весь мир, что нет на земле уголка, где можно укрыться от горя. Но слова застывают у меня на губах – они уже знают…
Невысокий молодой мужчина с дорожной сумкой наперевес, прижимая к себе сыновей и стараясь не смотреть жене в глаза, повторяет: «Шурочка, я буду писать. Жди… Я обязательно буду писать... Каждый день».
Неожиданно все смешалось, поплыло. Я поняла, что уснула и, видимо, под впечатлением от вчерашнего рассказа бабушки о прадеде, воевавшем на войне, мне явилась эта картина. Мне захотелось сравнить увиденного во сне мужчину с фотографией дедушки.
В каждом доме есть фотоальбом, в котором хранятся семейные реликвии: бесценные сокровища, осколки прошлого. Я много раз пересматривала наш семейный альбом вместе с родителями и никогда не задумывалась о том, как на самом деле жили мои предки. Чем они занимались, через что им пришлось пройти. Теперь мне всё это очень интересно.
Аккуратно перелистываю пожелтевшие страницы. В ровные прорези страниц заботливо расставлены старые фотокарточки. На колени падает большая плотная фотография – единственный сохранившийся снимок моего прадеда Комарова Кирилла Афанасьевича. Этот последний довоенный снимок сделан незадолго до начала Великой Отечественной войны. Той самой войны, которая принесла с собой столько горя, человеческих смертей и искалеченных судеб. Его семья проживала в Орловской области. Кирилл Афанасьевич работал начальником райпотребсоюза. Жена Александра Ефимовна вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием пятерых детей.
Пасмурный январский день. За окном плачет серая свинцовая туча, голые ветки сирени жалобно бьются в окно. Недавно выпавший и такой долгожданный снег неумолимо тает под напором дождя. В доме тепло и тихо. Так тихо, что даже слышен плавный ход настенных часов. Как завороженная, смотрю на мокрое от дождя окно. Крупные капли торопливо бегут по холодному стеклу. Они образуют замысловатые водяные дорожки. Волшебным образом эти дорожки переплетаются, сходятся в единый поток и снова расходятся в разные стороны. Это чудесное движение капель наводит на раздумье о том, что наши судьбы и судьбы других людей, переплетаясь, образуют ковер, который и называется жизнью. Так же наше настоящее связано с прошлым наших предков.
Скоро должна прийти мама, я жду ее у окна, сложив руки на подоконнике. Грустно. Сквозь заплаканное стекло видна дорожка, ведущая к калитке. Я все больше погружаюсь в свои мысли. Дождь все стучит и стучит по стеклу… Откуда-то из далека доносятся неясные голоса, тихий жалобный плачь детей. На дорожке появляются люди. Кто они? Я не могу разобрать лиц, всматриваюсь в нечеткие фигуры. Я не знаю этих людей, но мне хочется почему-то позвать их по именам. Неясная тревога сжимает мне сердце. В голову приходит мысль, что мне нужно их предупредить. Но о чем? О чем знаю я, что им не ведомо?..
Поспешно выхожу на крыльцо, я хочу сказать, крикнуть, что началась война, что ужас охватил весь мир, что нет на земле уголка, где можно укрыться от горя. Но слова застывают у меня на губах – они уже знают…
Невысокий молодой мужчина с дорожной сумкой наперевес, прижимая к себе сыновей и стараясь не смотреть жене в глаза, повторяет: «Шурочка, я буду писать. Жди… Я обязательно буду писать... Каждый день».
Неожиданно все смешалось, поплыло. Я поняла, что уснула и, видимо, под впечатлением от вчерашнего рассказа бабушки о прадеде, воевавшем на войне, мне явилась эта картина. Мне захотелось сравнить увиденного во сне мужчину с фотографией дедушки.
В каждом доме есть фотоальбом, в котором хранятся семейные реликвии: бесценные сокровища, осколки прошлого. Я много раз пересматривала наш семейный альбом вместе с родителями и никогда не задумывалась о том, как на самом деле жили мои предки. Чем они занимались, через что им пришлось пройти. Теперь мне всё это очень интересно.
Аккуратно перелистываю пожелтевшие страницы. В ровные прорези страниц заботливо расставлены старые фотокарточки. На колени падает большая плотная фотография – единственный сохранившийся снимок моего прадеда Комарова Кирилла Афанасьевича. Этот последний довоенный снимок сделан незадолго до начала Великой Отечественной войны. Той самой войны, которая принесла с собой столько горя, человеческих смертей и искалеченных судеб. Его семья проживала в Орловской области. Кирилл Афанасьевич работал начальником райпотребсоюза. Жена Александра Ефимовна вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием пятерых детей.
22 июня 1941 года страна в едином порыве встала на защиту своих рубежей. Сотни тысяч мужчин и женщин на полях сражений и в тылу спасали свою Родину от фашистских захватчиков. Мой прапрадед считал своим долгом защитить свою Отчизну, но так как он занимал руководящую должность, и у него была большая семья, его не призывали. Отсиживаться в тылу, когда его земляки уже отправились на фронт, было не в его характере. Александра Ефимовна, жена прадеда, умоляла мужа остаться с семьёй. Умом она понимала, что каждый должен внести свой вклад в борьбу с захватчиками нашей Родины, но сердце щемило от предстоящей разлуки. Дорожный рюкзак собран. Наступил момент, которого невозможно было уже избежать – момент прощания. Морозным январским утром сыновья Николай, Леонид и Иван как испуганная стайка воробьёв столпились возле Кирилла Афанасьевича. Старшему исполнилось двенадцать, младшему было три года. Они, ещё до конца не осознавая всей трагичности этой минуты, прощались с отцом. Шмыгая носом и размазывая слезы по щекам, мальчики цеплялись за его одежду и заглядывали в глаза. Александра Ефимовна за последние несколько дней как будто состарилась. Взгляд её, некогда сияющий, потух. Слёзы предательски катились по щекам. Прервав скорбные причитания жены и детей, прадед уверенно шагнул за порог своего дома. Впереди его ждали тяжелые фронтовые дни и ночи, полные смертельной опасности, переживаний и всего того, что несёт война.
Фронтовые дороги привели Кирилла Афанасьевича на далёкий Северный Кавказ, но даже это не разделяло его со своей семьёй. Каждую неделю приходили письма, Александра всегда читала их вместе со своими детьми. Любимая жена из писем супруга узнала, что муж воюет на «Катюше» и что работа на этих машинах была очень трудной. О, что творилось у нее в душе в эти моменты! Страх? Страх за жизнь и здоровье любимого. Гордость? Конечно гордость, что муж ее – герой. Радость? Письмо – доказательство, что отец детей жив, а это самое главное для них. Но радость длилась недолго, 10 сентября 1942 года пришло последнее письмо.
Александра Ефимовна всё же надеялась, что муж не может писать по независящим от него обстоятельствам. Но писем не было уже несколько месяцев. Собравшись с силами, она решилась сделать запрос в военкомат о его судьбе. Спустя две недели, пришло уведомление о гибели рядового Комарова Кирилла Афанасьевича, а вместе с ним конец надеждам на спокойную благополучную жизнь. Позже семья узнала, что Кирилла Афанасьевича и других солдат вместе с «Катюшей» взяли в кольцо немцы. Чтобы машина не досталась врагу и не попасть в плен, было принято решение взорвать и машину и себя.
Героические подвиги солдат во время Великой Отечественной войны исчислялись сотнями тысяч. Никто не знает, сколько точно было совершено храбрых и мужественных поступков во имя Родины. Поступок моего дедушки и его товарищей не отмечен медалями, но меня переполняет гордость, когда я думаю, что во мне течет капелька его такой горячей крови. И я не имею права ни делами своими, ни даже мыслями предать эту кровь.
А дождь понемногу стихает, капли по стеклу катятся медленно, как будто им не хватает сил продолжить свой путь. Одни оставляют за собой долгий след, другие замирают в ожидании помощи. Но тем дождинкам, которые попали на дорожку, проторенную своими предшественницам
Познакомиться с биографией моего прадеда ХушееваБотороя Хогоевича; Героические подвиги солдат во время Великой Отечественной войны исчислялись сотнями тысяч. Никто не знает, сколько точно было совершено храбрых и мужественных поступков во имя Родины. Поступок моего дедушки и его товарищей не отмечен медалями, но меня переполняет гордость, когда я думаю, что во мне течет капелька его такой горячей крови. И я не имею права ни делами своими, ни даже мыслями предать эту кровь.
Отправлен сертификат:Всероссийский литературный конкурс «История моей семьи»