Сегодня говорят, что не осталось больше тайн, и мы знаем все о страшных годах Великой войны. Если мы знаем все о войне, то откуда щемящая тоска, когда звучит гимн Великой Отечественной – «Вставай, страна огромная»? Откуда боль, от которой никуда не деться, когда из-под вороха современных пестрых фотографий выглянет пожелтевший уголок военной фотокарточки.

Достоин восхищения подвиг советского народа, но разве не подвигом было просто умение выжить, преодолевая невозможное и остаться человеком, не озлобиться, уметь радоваться жизни?

Ведь у той войны бала и непарадная, непоказная сторона.

О своей нелегкой жизни в военное время мне рассказала моя прабабушка Вислогузова Мария Васильевна 1926 года рождения. Сейчас ей 84 года, но она до сих пор помнит все до мельчайших подробностей. Вот, что она мне рассказала…

В это время жили в колхозе, работали за палочки в ведомости, был сильный голод. Люди падали и умирали прямо на улице, не дойдя до дома. Наша семья состояла из шести человек: бабушка, мама с отцом, мой старший брат Вася, я, и младший брат Ванечка.

Из-за голода председатель колхоза решил отправить всех маленьких детей в ясли. Они находились недалеко от нашего дома. Я брала Ваню за руку и вела в ясли. Детей там кормили два раза в день кашей из кукурузной муки, которая называлась мамалыга. Иногда, очень редко, туда добавляли подсолнечное масло. Ваня был очень маленьким, плакал, не хотел есть эту невкусную кашу. Я старалась уговорить его покушать, иногда это получалось, но все равно он был очень слабый.

В яслях эту кашу кухарки готовили в больших чугунах. Я попросила у одной из них очистить этот чугун от остатков каши. Я снимала со своего платья веревочку, которая служила поясом, обвязывалась ею и наклоняясь в огромный чугун, руками счищала остатки каши, складывала себе за пазуху и относила домой маме. Мама была сильно больна, не вставала с постели. Я приносила кашу домой, а она говорила: «Доченька, да вы сами ешьте, я не голодная, лучше Ванюшку покорили…»

Я убеждала ее, что мы хорошо кушаем, а эта каша – ей. Я ложилась рядом с ней, а мама, так, как была очень слаба, слизывала кашу прямо с моего тела. Так продолжалось много дней. Я приносила домой кашу и кормила маму. Благодаря этому ей стало лучше, она окрепла. Когда я с младшим братом возвращалась из яслей, наш путь проходил мимо семенного амбара, где хранились семена для посева. Проходя, мы искали машинные норки. Находили, раскапывали их руками, доставали из нее зерна и ели. Так и подкреплялись этими зернами день за днем.

В то же время произошел необычный случай. Мой братик Ваня предсказал будущее. Лежит на кровати, без сознания от голода и говорит: «Умру я, потом бабушка, потом папа, мама, брат Вася, а потом и няня умрет (меня он называл не сестрой, а нянькой).

Так все и получилось. В такой последовательности все и умерли. Вскоре после своего предсказания от голода умер Ваня, затем моя бабушка, потом отец, следом за ним мать. Брат Василий воевал под Сталинградом, в городе Камышине, был лейтенантом. Попал в плен, пробыл там 2,5 года, затем вернулся домой и умер на Родине.

Рассказывая эту историю уже который раз, моя прабабушка переживает все как будто опять, заново. В некоторых местах рассказа ее голос дрожит, в некоторых она прерывает рассказ, чтобы вытереть платочком набежавшие слезы и успокоиться. И я, слушая ее рассказ, чувствую то же самое, каждое предложение отзывается болью в моем сердце.

Прабабушка до сих пор жива, полна сил и энергии, следит за домом, помогает прадедушке справляться с хозяйством и многочисленной живностью. Как и предсказал Ваня, из ее семьи она осталась последней. Высота человеческого подвига определяется силой любви к жизни. И то, что моя прабабушка вынесла в непростое время, и радуется простым радостям жизни, которые мы даже не замечаем – это подвиг ее жизни.